«Человек несёт в душе своей яркое пламя, но никто не хочет погреться у него; прохожие замечают лишь дымок, уходящий через трубу, и проходят своей дорогой. Так что же делать?»
Из писем Ван Гога
Винсент Виллем Ван Гог родился 30 марта 1853 года в Зюндерте, на севере Голландии. Он происходил из протестантской семьи, которая на протяжении нескольких поколений занималась только двумя вещами – проповедничеством и торговлей произведениями искусства. С 1869 по 1877 г.г. Винсент работал продавцом в галерее Гупиля в Гааге, Лондоне и Париже. В результате конфликта был уволен и начал работать помощником у священника. После неудачной попытки поступления на богословский факультет в Амстердаме уехал в шахтёрский район Боринаж в Бельгии, где вёл проповедническую деятельность. Примерно с 1880?г. активно занимается живописью, знакомится с художниками, изучает историю искусства. В 1888 г. переезжает на юг Франции в Арль, где создаёт за короткое время 200 картин и около 100 рисунков и акварелей. 24 декабря после ссоры с приехавшим к нему Гогеном Ван Гог уродует своё ухо и попадает в психиатрическую лечебницу. В феврале, марте и мае 1889 г. продолжает лечение в Арле и Сен Реми. Несмотря на многочисленные приступы болезни, создаёт 150 картин и более 100 рисунков. В мае 1890 г. приезжает в Париж, поселяется у брата Тео и начинает лечиться у доктора Гаше в Овер-сюр-Уаз. За два месяца пишет более 70 картин. 27 июля стреляет в себя из револьвера и через два дня умирает.
С этого момента начинается легенда под названием «Винсент Ван Гог».
Существуют две, казалось бы, взаимоисключающие точки зрения на жизнь и творчество великого голландца. Согласно одной, он олицетворяет собой образ Художника в самом высоком смысле этого слова, творца, гения-одиночки, мученика, не думающего о славе и деньгах. Однако многие исследователи, в отличие от беллетристов, давно обратили внимание на то, что миф (назовём это пока так) о Ван Гоге создан, по сути, одним человеком, немецким галеристом и искусствоведом Юлиусом Мейер-Грефе. Причём существует, как минимум, три варианта легенды.
По одному Ван Гог был «здоровым человеком из народа», а его творчество – «гармонией между искусством и жизнью». По другому он был бунтарь-авангардист, боровшийся с разного рода академизмом. И по третьему, удовлетворившему, наконец, всех возможных покупателей?– святым безумцем, рукой которого водил Бог.
Мотивы Мейер-Грефе, учитывая, что он обладал коллекцией картин Ван Гога и активно занимался их продажей, понятны. Желания публики, разумного и практичного среднего класса, мечтавшего вырваться за пределы своего приземлённого существования, тоже. Но где же истина? Она хоть и не всегда, но заключается в фактах.
Ван Гог действительно окончил престижную частную гимназию, свободно говорил и писал на трёх языках, много читал, чем заслужил в художественных парижских кругах кличку Спиноза. Он действительно происходил из семьи, где всегда проповедовали и торговали картинами. Его поездка к беднякам Боринажа была необходимой стажировкой, а не порывом души. Стать священником он отказался, узнав, что голландцам, в отличие от фламандцев, надо платить за обучение, и тогда обиженный «миссионер» решил заняться живописью, где он тоже не хотел быть дилетантом. За 7 лет, при поддержке семьи, члены которой присылали ему самые современные учебники по рисованию со всех концов Европы, и при помощи родственника, известного художника Антона Мауве, упорный голландец не только стал хорошим художником (к концу жизни он мог «сделать» картину за 2 часа), но и экспертом по Рембрандту, малым голландцам, французской живописи от Энгра до Делакруа.
Похоже на правду и то, что брат Ван Гога, Тео, успешный арт-дилер, уговорил его бросить «крестьянскую живопись», несмотря на то, что «Гупиль», где он работал в то время, успешно продавала «жанры» Милле за десятки тысяч франков. Но это было, по мнению братьев, «паханое поле», а городскому обывателю нужна была светлая и радостная живопись. Тео получил карт-бланш от консервативного руководства фирмы на эксперименты с живописью нашумевших уже импрессионистов. Но он понимал, что Ван Гог пошёл ещё дальше, и стал показывать его картины на закрытых «квартирниках» для продвинутой богемы. И уж конечно работы Винсента не продавались дёшево и тем более не разбрасывались и не дарились, как пишут некоторые биографы.
Ван Гог был участником серьёзного проекта – создание рынка живописи постимпрессионистов. Ещё в 1884 г. Ван Гоги заключили между собой соглашение. Тео, в обмен на картины Винсента, выплачивал ему 220 франков в месяц (четверть заработка врача или юриста, что позволяло вести относительно безбедное существование и даже сформировать большую коллекцию японских гравюр) и обеспечивал его кистями, холстами и красками лучшего качества. Гоген или Сезанн могли только мечтать работать на договоре с Маршаном, который был одной из ключевых фигур рынка «светлой живописи». Причём Ван Гог не был простой марионеткой, он активно встраивался в процесс. «Ничто не поможет нам продать наши картины лучше, чем их признание хорошим украшением для домов среднего класса»,– писал он брату.
Ван Гог не был непризнанным – о нём писали многие известные критики того времени. Не был он и отшельником?– известны его портреты, написанные другими художниками, и его планы создать колонию художников. Он не творил по наитию?– «…в искусстве надо работать, как несколько негров, и спускать с себя кожу», – он действительно был самым думающим художником, как сказал о нём Гоген.
Так что же: вдохновенный безумец или расчётливый покоритель рынка? Ни то и ни другое. Кто вообще сказал, что «романтическая» и «реалистическая» трактовка жизненного пути Ван Гога противоречат друг другу? Что человек должен быть одномерным, как маска в японском театре, что не может он сочетать в себе и возвышенное, и практическое (не низменное, а именно практическое)? Кто сказал, что работоспособность и чётко поставленные цели мешают проявлению гениальности? Ван Гог думал иначе: «С искусством, как и со всем остальным, великое не является чем-то случайным, но должно быть создано упорным волевым напряжением» и сравнивал рисование со стеной, под которую нужно подкапываться.
Да, он поехал к беднякам Боринажа по необходимости, но разве не спас он там раненого шахтёра, месяц не отходя от его постели? Разве не написал он там пронзительных «Едоков картофеля» и такие простые слова: «Нет ничего более художественного, чем любить людей»? Да, он хотел продавать свои картины и знал, как поднять их продажную цену, но когда после продажи первой он написал: «Первая овечка перешла через мост», кто знает, что он имел в виду? Если это дилерский жаргон, то как это соотносится с его стремлением «вцарапывать в бумагу то, что чувствую не нежной кистью, но твёрдым плотничьим карандашом», с его нежеланием бегать за любителями и продавцами искусства, с его, наконец, желанием отдать 10 лет жизни за то, чтобы две недели просидеть перед рембрандтовской «Еврейской невестой», питаясь коркой чёрствого хлеба?
Да, в трагический период своей жизни, куда его привело неумеренное потребление вредной для психики полынной водки (не только это, конечно), он не мог совсем отрезать себе ухо, он просто истёк бы кровью (скорее всего его полоснул искушённый в матросских драках Гоген), он не писал картин при луне со свечами, укреплёнными на шляпе, влюбившись в солнце, он не подставлял голову под него до полного выгорания волос.
Совсем не понятно, как у него, пациента психиатрической лечебницы, оказался в руках револьвер, который ему дали для отпугивания ворон (?). Не понятно, куда он стрелял – в бок, в живот, в сердце? По романтической версии, конечно, в сердце, но почему тогда он прожил ещё два дня? Всё это навсегда останется неразрешимой загадкой. Но, понятно, без всяких версий, что именно в этот период он создал свои великие полотна: «Трагических жнецов» – олицетворение жизни и смерти одновременно, «Ночное кафе», в котором действительно можно сойти с ума, живущие на наших глазах «Вечные кипарисы»…
Очень важно, что Ван Гога ценят непрофессиональные художники. Они ведь такие же искренние, как и он, и они чувствуют, что между ними и гением лежит только безмерный труд, а соединяет обычная и не очень счастливая жизнь.
После смерти Ван Гога Тео прожил всего полгода. Фирма «Гупиль» за бесценок распродала все произведения импрессионистов и постимпрессионистов, которые накопил в галерее на Монмартре Тео Ван Гог, и закрыла эксперимент со «светлой живописью». Они просчитались. Бывает…
Сергей Пухачёв.