Кинетическое искусство

Кинетическое искусство (от греческого kinetikos – приводящий в движение) – направление в современном искусстве, обыгрывающее эффекты реального движения всего произведения или отдельных его составляющих. Элементы кинетизма, т.е. стремление «оживить», например, скульптуру существовали издревле. В народной игрушке (северная щепная птица или богородская игрушка), в театральной сценографии, в куклах-автоматах можно обнаружить зародыши кинетического искусства. Особенно активно вели поиски в этой области художники-конструктивисты в 20-30-е г.г. ХХ века, пытаясь материализовать идею движения и придать своим произведениям большую активность во взаимодействии со средой. Расцвет кинетизма в мировом искусстве пришёлся на 1950-60-е г.г. (тогда же родился и термин). В это время художники проектировали своеобразные синтетические мистерии, используя движение света, звук и даже запах, что нашло своё продолжение в разнообразных световых шоу и уличных представлениях (группа «Движение» Л. Нусберга и Ф. Инфантэ). В других странах получили наибольшую известность «мобили» А. Колдера, саморазрушающиеся машины Ж. Тэнгли, градостроительные замыслы Н. Шоффера.

Постоянные читатели журнала, вероятно, помнят наш тезис, который мы отстаиваем уже несколько лет: человек живёт в тотальном окружении предметов искусства. Нет ничего, что не относилось бы к этой сфере. Другое дело, что уровни как воплощения той или иной художественной идеи, так и нашего её понимания, могут быть совершенно разными.

Оказывается, например, что разговор о кинетическом искусстве вызывает целую цепочку ассоциаций. Разглядывая работы Вячеслава Колейчука, ведущего кинетиста на российской арт-сцене, неожиданно всплыли в памяти и раскачивающийся от ветра изящный вантовый мост в одном немецком городке, и окно в капитанской рубке соловецкого катера. Может быть, не все знают, что на лобовых иллюминаторах судов не устанавливают «дворники», а делают вращающиеся по кругу стёкла. Иногда, во время дождя, получается интересный водно-световой эффект. Вспомнилась почему-то деревянная подставка под бутылки, представляющая собой изогнутую плоскость с отверстием. Вкладываешь бутылку и кажется, что она вот-вот упадёт. Но не падает. Здесь, как будто, воплощён высший принцип кинетизма: не изображённое движение, а предполагаемое, передающееся через внутреннее напряжение, через тот «миг», о котором писал Пушкин, которое пытался передать в своём учении о сценическом движении Станиславский, через то, что греки называли «хиазмом», т.е. таким расположением частей человеческого тела в скульптуре, которое заставляет его двигаться, «жить», оставаясь внешне неподвижным.

Подставка под бутылку почему-то напомнила и о некоторых работах Н. Габо, И. Клюна или В. Татлина. Эти художники в своё время попытались заменить привычный скульптурный объём разными по форме и фактуре плоскостями. Работающим объёмом в этом случае стала… пустота. Это был совершенно новый художественный образ, своеобразная эстетика, необычное художественное впечатление.

Помню, на одной выставке привлекла внимание скульптура под названием «Мать». Выполненная из дерева, очень обобщённая, чуть ли не «медведеобразное», чуть ли не косматое существо. А в центре, по краям и по бокам?– отовсюду?– пружины с колокольчиками. Скульптура была устроена так, что когда посетитель вступал на пластину пола перед ней, то тем самым запускал вибрацию пружин и звон колокольчиков. Более сильного воплощения темы «Мать и дитя» я не встречал.

Кинетисты необыкновенно изобретательны и искусны в передаче идеи движения. Например, знаменитые мобили?– стабили Александра Колдера. Мобили – это когда некая конструкция вращается под действием потоков воздуха. Стабили?– статичные объекты. Сами по себе, конструкции формально изысканы, геометрически отточены, отсылают наше воображение в воздушные или подводные миры. Можно сказать, что они просто очень красивы. Причём это именно конструкции, но не строительные, не имеющие функций, прихотливые, внешне случайные, готовые к деконструкции…

Иногда интересно проследить за трансформацией художественной идеи. Тем более, что находки кинетистов часто подхватывают деятели шоу-индустрии, рекламного бизнеса, оформители. И не только. В начале 90-х гг. встретил на рынке вырезанных из разноцветного пластика рыбок. Оказалось, что их надо подвешивать над телевизором, чтобы они шевелились, и было бы красиво. Товар шёл ходко. Так оригинальная художественная идея Колдера растворилась в бытовом пространстве. Она же смогла вобрать в себя и другие смыслы, в том числе и функциональные. Например, такой неприятный тип, как Самохвалов из рязановского «Служебного романа», имеет люстру, про которую говорит: «Это мобиль». Тем самым режиссёр лишний раз подчеркнул увёртливость и «вращающийся» характер персонажа. На дискотеках вы можете встретить зеркальный шар, создающий интересный световой эффект. И его «идея» восходит к кинетическому искусству. И это лишний раз доказывает наш тезис о том, что мы живём в окружении предметов искусства, но имеющих разные уровни, разное качество и разные источники происхождения.

Ещё один известный кинетист, Жан Тэнгли, прославился благодаря своей метамеханике, т.е. саморазрушающейся скульптуре. Нагромождение колёс, шкивов, винтов и ещё бог знает чего, вдруг начинает загораться, перепиливать самоё себя и, наконец, взрываться. В этом произведении искусства (а оно, несомненно, таковым и является) заложена и мысль, и своеобразная философия. Но прежде всего это зрелище. Забавное или не очень, но оно живёт, несмотря на саморазрушение, оказывает своё действие на наше художественное сознание и пластическую культуру времени.

Тео Янсен мастерит из проволоки скелеты животных и устанавливает их на песчаных пляжах. Лёгкое дуновение ветра подхватывает импровизированные крылья конструкции, энергия передаётся на «ноги», и существо начинает медленно идти по берегу. Художник говорит о создании генетических алгоритмов, которые стимулируют эволюцию внутри своего кода. Не очень понятно. Но кто знает «как слово наше отзовётся». Во всяком случае, работами Янсена заинтересовалась фирма BMW, озабоченная экологической безопасностью своих автомобилей. А такие фирмы, как известно, денег на такой ветер не бросают. Philips финансирует художников-кинетистов, которые разрабатывают электронные устройства, улавливающие настроения зрителей и соответственно изменяющие цвет и конфигурацию художественных объектов. Но это их, как говорится, дела. А наше зрительское дело – оценивать.

Все знают грустную судьбу памятника Колумбу работы Зураба Церетели. Огромный монстр, от которого отказались в США, стоит сейчас в Москве под видом Петра I, отнюдь не украшая нашу столицу. А в 1929 году Константин Мельников предложил концепцию памятника Колумбу, который представлял собой два конуса вставленных острыми концами друг в друга. Верхняя часть была снабжена своеобразными парусами и специальными механизмами и вращалась под действием ветра и дождевой воды. Вот и выбирайте.

sq_bl Сергей Пухачёв.

Оставить комментарий