Алексей Алехин

Поэт, критик, эссеист. Родился в 1949 году в Москве. Окончил факультет журналистики МГУ. Член Союза журналистов Москвы, Союза российских писателей и Союза писателей Москвы. А.Алехин – один из создателей и ведущих мастеров современного русского свободного стиха. В 1993 г. основал первый в истории российской словесности «толстый» поэтический журнал «Арион», главным редактором которого является по настоящее время. Лауреат художественной премии «Петрополь» (СПб.) за 2004 г. Сборники и книги стихов: «Природа вещей», «Вопреки предвещаниям птиц» (1994), «Композиции» (1994), «По воскресной Европе (картинки)» (1997), «Пиктограммы» (1999), «Записки бумажного змея» (2005), «Псалом для пишмашинки» (2006), книга поэтической прозы «Письма из Поднебесной» (1995). Живет в Москве.

СВОБОДНАЯ СТИХИЯ

Верлибр, или свободный стих (vers libre по-французски и значит «свободный стих»), стал в нашей поэзии делом обыденным совсем недавно. Хотя серьезные опыты начались еще в Серебряном веке. Но это не значит, что он появился на пустом месте или возник по примеру иностранной, англоязычной и франкоязычной поэзии, как силлабика – по примеру польской, а всем нам привычная силлаботоника – немецкой, откуда ее так удачно заимствовали Тредиаковский с Ломоносовым. Именно верлибром (ученые говорят: «предверлибром») писались величественные поэмы на домонгольской Руси, достаточно припомнить «Слово о полку Игореве». Так что отчасти это?– хорошо забытое старое. Хотя, конечно, современный свободный стих имеет свои и другие корни.

У верлибра нет «вторичных» поэтических признаков: рифмы и твердо заданного метра. Но есть очень сложно и всякий раз заново создаваемая ритмическая структура, которая и отличает все стихи от прозы. Ну и, конечно, образная система, по которой мы сразу опознаём, что это – поэзия (как, например, в случае с тем же «Словом о полку Игореве», которое в рукописном оригинале ведь не было поделено на строчки).

Писать свободным стихом довольно сложно. Приходится не только всякий раз доказывать, что это именно стихи и есть (а не «дурная проза», как пошутил однажды Пушкин), но и заново подыскивать своей стихотворной речи форму. Современный литовский поэт Айдас Марченас, который пишет и свободным стихом, и регулярным, заметил однажды: «В силлаботонической поэтике мысль следует за наитием, иными словами, уже в процессе писания Бог может послать тебе мысль, а в верлибре?– наоборот – в процессе мышления Бог тебе ниспосылает форму». По-моему, это очень точное наблюдение.
Но и читать написанные так стихи тоже сложней обычных. Поэзия, которая, кстати, началась с «верлибра» не только у русского, но и у многих других народов – почитайте хоть «Песнь песней» древнееврейского царя, пророка и поэта Соломона,?– неспроста обросла за века своими «вторичными» признаками: многообразными размерами, изощренной рифмой. Подчеркивая внутреннюю ритмику стиха, они не только расширили выразительные возможности (правда, приметно стирающиеся при слишком легком употреблении), но и серьезно облегчают восприятие поэтической природы текста.

Зато вольная природа таких стихов ничем не стесняет и не замусоривает поэтическую речь, давая нам возможность с предельной ясностью и точностью путешествовать вместе с автором в его поэтическом мире.