Алексей Алехин

Поэт, критик, эссеист. Родился в 1949 году в Москве. Окончил факультет журналистики МГУ. Член Союза журналистов Москвы, Союза российских писателей и Союза писателей Москвы. А.Алехин – один из создателей и ведущих мастеров современного русского свободного стиха. В 1993 г. основал первый в истории российской словесности «толстый» поэтический журнал «Арион», главным редактором которого является по настоящее время. Лауреат художественной премии «Петрополь» (СПб.) за 2004 г. Сборники и книги стихов: «Природа вещей», «Вопреки предвещаниям птиц» (1994), «Композиции» (1994), «По воскресной Европе (картинки)» (1997), «Пиктограммы» (1999), «Записки бумажного змея» (2005), «Псалом для пишмашинки» (2006), книга поэтической прозы «Письма из Поднебесной» (1995). Живет в Москве.

СВОБОДНАЯ СТИХИЯ

Верлибр, или свободный стих (vers libre по-французски и значит «свободный стих»), стал в нашей поэзии делом обыденным совсем недавно. Хотя серьезные опыты начались еще в Серебряном веке. Но это не значит, что он появился на пустом месте или возник по примеру иностранной, англоязычной и франкоязычной поэзии, как силлабика – по примеру польской, а всем нам привычная силлаботоника – немецкой, откуда ее так удачно заимствовали Тредиаковский с Ломоносовым. Именно верлибром (ученые говорят: «предверлибром») писались величественные поэмы на домонгольской Руси, достаточно припомнить «Слово о полку Игореве». Так что отчасти это?– хорошо забытое старое. Хотя, конечно, современный свободный стих имеет свои и другие корни.

У верлибра нет «вторичных» поэтических признаков: рифмы и твердо заданного метра. Но есть очень сложно и всякий раз заново создаваемая ритмическая структура, которая и отличает все стихи от прозы. Ну и, конечно, образная система, по которой мы сразу опознаём, что это – поэзия (как, например, в случае с тем же «Словом о полку Игореве», которое в рукописном оригинале ведь не было поделено на строчки).

Писать свободным стихом довольно сложно. Приходится не только всякий раз доказывать, что это именно стихи и есть (а не «дурная проза», как пошутил однажды Пушкин), но и заново подыскивать своей стихотворной речи форму. Современный литовский поэт Айдас Марченас, который пишет и свободным стихом, и регулярным, заметил однажды: «В силлаботонической поэтике мысль следует за наитием, иными словами, уже в процессе писания Бог может послать тебе мысль, а в верлибре?– наоборот – в процессе мышления Бог тебе ниспосылает форму». По-моему, это очень точное наблюдение.
Но и читать написанные так стихи тоже сложней обычных. Поэзия, которая, кстати, началась с «верлибра» не только у русского, но и у многих других народов – почитайте хоть «Песнь песней» древнееврейского царя, пророка и поэта Соломона,?– неспроста обросла за века своими «вторичными» признаками: многообразными размерами, изощренной рифмой. Подчеркивая внутреннюю ритмику стиха, они не только расширили выразительные возможности (правда, приметно стирающиеся при слишком легком употреблении), но и серьезно облегчают восприятие поэтической природы текста.

Зато вольная природа таких стихов ничем не стесняет и не замусоривает поэтическую речь, давая нам возможность с предельной ясностью и точностью путешествовать вместе с автором в его поэтическом мире.

ВЕЛОСИПЕД В ВИТРИНЕ
СПОРТИВНОГО МАГАЗИНА
Никелированный рог его руля
красиво изогнут,
в ободке фонаря отражается улица,
цепь масляниста,
а лак и металл сверкают,
и черны нетронутые асфальтом шины.Его жаль,
как выросшего в зоопарке зверя.ОДНИМИ ГУБАМИ
С торговкой я повздорил нынче утром
за то, что в букете
недоставало жужжащей пчелы.Тебе
на весенний сквозняк,
где только еще оживают
скелеты деревьев,
принесу этот замысел
синий июньского неба
и схитрю:
выпуская из рук,
выдохну «пчела» одними губами.УРОК ЛИНГВИСТИКИ
Старый профессор,
знаток 52 языков,
сказал мне за чашкой кофе
(а я был молод):
«Вам не надо так много
и долго
учить.
Есть три слова,
я их напишу».И он написал мне
простой ручкой,
какой пользовался неизменно,
на пятидесяти двух языках

«здравствуй»,
«люблю»,
«навсегда».

 

ПСАЛОМ
я тоже религиозный поэт

ведь религия
суть восторг красотою Творенья –

где яблони в белых гетрах
разбежались по саду
женственные облака
проплывают
показывая розоватые нижние юбки

и в доме
пахнет досками вымытый пол

...только жаль пишмашинок
отмечавших звоночком рождение
всякой строки

ПОРВАННОЕ ПИСЬМО
небриты щеки
вольноотпущенных полей

и облегченные леса
стоят на землю сбросив семя

паук латает паутиной ветер

пора и нам
учиться каллиграфии отлетов
у птичьих стай

пожитки осени разбросаны
под снегом

 

ТРУДЫ И ДНИ
для птиц
над полем раскатали большие небеса

над старой яблоней
высоко застеклили купол
для пчел и ос

единственное облачко оставили
мазком побелки

да мутный след
где тачками возили синеву

 

ИКАР

к нам в сад упал с неба человек

вроде того мотоциклиста
в красном шлеме
и красной кожаной куртке
который лежал на шоссе
раскинув ноги

только этот без всякого шлема
просто в красной футболке

как он взобрался на небо?
стоило ли взбираться так высоко
чтобы падать?
с закрытыми глазами лежит на боку
головой во флоксы

а Икар тут ни при чем

ССОРА
ты улыбнулась
как после дождяи ангелы
большими деревянными лопатами
раскидывают облака
расчищая небоСТАНСЫ СТИХОТВОРЦА
1.
вот и передвинули небо
на зимнее время2.
а помнишь как в детстве щипалась
парикмахерская машинка?3.
без поэта

мир почувствовал бы себя несчастным
как женщина без зеркальца

4.
ленивое движение маятника
за стеклом
незагорелые полоски на твоих ступнях
воскресная музыка из гаражей
вывихнутые почтовые цифры
на конверте
– повсюду копошатся личинки слов

5.
только тот
кому доводилось делать
искусственные цветы
понимает как пришлось Ему возиться
с настоящими

6.
оглядывать мир
с высоты человеческого роста

сбирать жужжанье с пчел

спускаться на глазное дно
как водолаз

7.
пройти через жизнь
как бабочка пролетает сквозь куст

8.
или одолевать так трудно
что самому себе казаться человеком
взбирающимся в «кошках» на телеграфный столб

9.
остаться
с охапкой ветра в руках

10.
и завершить тем аккордом
когда руки встречаются со своим отраженьем
в черной рояльной доске

11.
неба хватит на всех

 

ПОЛЕТ БАБОЧКИ
похож
на брошенный зигзагами по траве
складной деревянный метр
Иосифа-плотника

 

ТРОИЦА
я хотел бы посидеть за столом
за дощатым простым с деревенским вином лепешками и остывшею рыбой
с Иисусом Ван-Гогом
и Алешей Карамазовым
даже не рядом а на табурете
у стены под гвоздем на котором
этюдник и запылившийся нимб
и послушать их разговор

вот тихо говорит Иисус
и Алеша в белой рубахе кивает
вскочил горячась и размахивая
руками Винсент
а потом вдруг глянув в окно
замечает мужчину катящего тачку
по дороге залитой солнцем
после дождя
груз прикрыт мокрой тряпкой
и блестит
будто золота груду везут
он замолкает и вглядывается

и все трое смотрят туда
храня молчание
и улыбаясь.

Оставить комментарий