Среди картин мастеров итальянского Возрождения в Дрезденской галерее «Портрет мальчика» Пинтуриккио способен очаровать уже с первого взгляда. В чем же источник неотразимой прелести этой небольшой и скромной картины, которая останавливает наше внимание даже рядом с шедеврами Джорджоне, Тициана и Рафаэля? Неужели только в том, что художник просто и безыскусно писал то, что видел, ни над чем не задумываясь, ничего не присочиняя к тому, что было перед его глазами?
Такое объяснение может внушить уверенность, будто каждый художник способен создать шедевр, если не будет ничего «присочинять» к замеченному. Но утверждать это—значит поддаваться самообману. В действительности перед нами тонкий поэтический образ.
Лицо мальчика выполнено так старательно, словно художник опасался упустить мельчайшую подробность его внешнего облика. Между тем за каждым штрихом и мазком стоит уверенность мастера, прошедшего хорошую школу рисунка. Уверенно поставлена голова и построено лицо, тонко очерчены лоб, нос, глаза, подбородок. Точность рисунка позволила «донести» до зрителя такую деталь, как чуть заметно выпяченные губы. Поистине это единственный в мировом искусстве портрет ребенка, в котором характерные детские «губки домиком» так хорошо показаны!
Для усиления лирико-интимного впечатления мастер дрезденского портрета тонко применил один живописный прием. Обычно наш глаз видит больше подробностей на первом плане, далекие предметы кажутся более обобщенными. Здесь сделано наоборот: лицо и фигура, особенно розовая курточка, даны обобщенным пятном, а пейзаж выписан более отчетливо. Правда, этим несколько ограничивается впечатление глубины, деревья выпирают вперед, они как венком окружают фигуру. Зато обобщенная форма лица и тела « приобрела необыкновенную выпуклость: она кажется более осязаемой, чем обычно. Художник достигает этим повышенное ощущение действительности.
Дрезденский портрет написан, видимо, в 80-х годах XV века. Через двадцать лет после этого Леонардо в портрете Джоконды поразит весь мир глубоким психологическим анализом и передачей воздушной дымки. В отличие от изысканной стилистики Леонардо в дрезденском портрете мальчика мы находим всего лишь простодушный, незамысловатый рассказ. Но в этом простодушии есть неотразимая привлекательность, совсем как в народных песнях. Мастеру удается нас убедить, что у его героя нет ничего невысказанного, что в природе нет никаких тайн и в картине ничего не скрыто от нас. В этом маленьком шедевре мы видим как бы самую суть вещей в неразрывном единстве с их видимостью, и это доставляет нам такую чистую отраду!
М. Алпатов.