Палиндром в русской поэзии XIX века

Палиндром обычно определяют как «слово, стих или фраза, одинаково читаемые по буквам слева направо и справа налево». Первые буквенные палиндромы в России встречаем в книге украинского поэта Ивана Величковского «Млеко от овцы, пастырю причитающееся, или Труды поэтические, в честь Преблагословенной Девы Марии составленные» (1691) (выделено нами):

РАК ЛІТЕРАЛЬНИЙ
єст вірш, котрого літери, і вспак читаючися, той же текст виражають 

Мене ради на радость богом міру данна
Анна во дар бо ім’я мі обрадованна,
Анна дар і мні сін мира данна,
Анна пита мя я мати панна.
Знай всяк, аз в небі єсм чиста нива,
А відай там я мати а діва.
Знай о [нас в] небі, чистая ниво,
[О відай] тамо мати а діво.
Тебі силной все небо отверзеся само,
О мати великая аки лев і тамо.
Аки лев і тамо о мати велика
Аки Лот о мати і тамо толика
Лот – з святнх чина, ти – з святійших лика.
Марія в небі і по смерті жива,
А відай тамо то мати а діва...
Аще би і під морем могл люд пребивати
І тамо відом Ісус ім, о діво мати.
Од гроба Климентія мощно то познати...

Подчёркнутые строки побуквенно читаются как слева направо, так и справа налево.

Если для палиндромов ХХ века существуют антологии (например, Антология русского палиндрома ХХ века / сост. В.Н. Рыбинский; под ред. Д.Е. Минского; вступ. ст. А.Б. Канавщикова, Д.Е. Авалиани. М., 2000; Антология русского палиндрома, комбинаторной и рукописной поэзии / сост. и коммент. Г.Г. Лукомникова и С.Н. Федина. М., 2002 или Бирюков С.Е. РОКУ УКОР: Поэтические начала. М., 2003), то с XIX веком дело обстоит сложнее. Ю.Б. Орлицкий в своей статье «Веков минувших палиндромы» из «Нового палиндромического словаря современного русского языка» Е.А. Кацюбы восполняет пробел изучения палиндромов позапрошлого столетия, но этого недостаточно. Так Юрий Борисович, к примеру, приводит следующий текст Павла Ивановича Голенищева-Кутузова:

Стишки,
кои читал и сначала стиха и с конца,
и смысл и рифма сохраняются.

Желаю я душевно
Прожить весь век с тобой!
Встечаю рай вседневно,
Любить тебя душой.
Стихами, брат, такими
Писать мой лоб вспотел;
Трудами я б другими
Занять мой ум хотел.
Покорен стал уставу
Я дружбы, а не Муз;
Проворен стал в забаву,
Поя сих сладость уз.

Как видим, в XIX веке представление о палиндроме было гораздо шире и не заключалось лишь в побуквенном прочтении. Обратным относительно исходного стихотворения будет следующее пословное:

Душевно я желаю
С тобой век весь прожить!
Вседневно рай встречаю,
Душой тебя любить.
Такими, брат, стихами
Вспотел лоб мой писать;
Другими б я трудами
Хотел ум мой занять.
Уставу стал покорен
Не Муз, а дружбы я.
В забаву стал проворен,
Уз сладость сих поя.

Также Ю.Б. Орлицкий приводит пример строчного палиндрома, который был опубликован Николаем Полевым в «Московском телеграфе» в 1831 г.:

* * *
Вот сердца горестных замет,
Ума холодных наблюдений,
Незрелых и увядших лет,
Бессонниц, легких вдохновений
Небрежный плод. Моих забав,
Простонародных, идеальных,
Полусмешных, полупечальных –
Прими собранье пестрых глав,
Ну! так и быть – рукой пристрастной,
Высоких дум и простоты,
Поэзии живой и ясной,
Святой исполненной мечты,
Достойнее души прекрасной,
Залог достойнее тебя,
Хотел бы я тебе представить,
Вниманье дружбы возлюбя,
Не мысля гордый свет забавить...

Данный текст является пародией на «Евгения Онегина» А.С. Пушкина и представляет собой построчно обратную запись вступления. Таким способом автор якобы показывал слабость стихов Александра Сергеевича, «не находя в них связи, и для примера предлагал читать некоторые отрывки их с конца к началу, причём смысл почти не менялся».

Дополним наблюдения Ю.Б. Орлицкого. Видимо, следуя вышеприведённому образцу, Дмитрий Дмитриевич Минский в своём фельетоне за подписью Михаил Бурбонов в «Искре» за 1863 г. издевается над стихотворением А.А. Фета «Уснуло озеро, безмолвен чёрный лес…»:

* * *
Пусть травы на воде русалки колыхают,
Пускай живая трель ярка у соловья,
Но звуки тишины ночной не прерывают...
Как тихо... Каждый звук и шорох слышу я.
Пустив широкий круг бежать по влаге гладкой,
Порой тяжёлый карп плеснёт у тростников;
Ветрило бледное не шевельнёт ни складкой;
Уснули рыбаки у сонных огоньков.
Скользит и свой двойник на влаге созерцает,
Как лебедь молодой, луна среди небес.
Русалка белая небрежно выплывает;
Уснуло озеро; безмолвен чёрный лес.

М.Л. Гаспаров в своей прекрасной статье «“Уснуло озеро” Фета и палиндромон Минаева» (Избранные статьи. М., 1995) указывает, что у Д.Д. Минаева существует и ещё пример: фетовское же стихотворение «В долгие ночи, как вежды на сон не сомкнуты». Михаилу Леоновичу подобные палиндромы напомнили ходячие насмешки над нетрадиционной живописью?– «рассказы о том, как та или иная картина была повешена на выставке вверх ногами, и публика этого не замечала». В конце своей статьи Гаспаров даёт принципиально важное замечание: «Литературное произведение представляет собой не сумму, а структуру элементов; в этой структуре от перестановки мест слагаемых сумма меняется, и часто очень заметно. Вот такой перестановкой слагаемых, меняющей сумму, и следует считать эксперимент, проделанный Минаевым над стихотворением Фета».

Говоря о палиндромах XIX века, следует отметить, что палиндром в нынешнем побуквенном понимании называли анаграммой. Вот задача Н. Брянцева из Курска из журнала «Вестник Европы» (июль-август 1820. № 16):

АНАГРАММА
Славнейшим городом бывал я в старину:
Меня вселена трепетала
И предо мной она с покорностию пала!..
Перевернусь – и мной окончится война…

Отгадка: «Рим – мир». Вспоминая нашу статью о шарадах из позапрошлого выпуска, дадим следующий текст из девятого номера «Вестника Европы» за 1820 г., в примечаниях к которому редактор пишет: «Рекомендуем господам охотникам до шарад новое изобретение по части в литературной промышленности»:

ШАРАДА-АНАГРАММА
Когда часть первую два раза повторите,
То вдруг изобразятся вам
Подземны пропасти – и там
Вы ужас, гибель, страх найдёте.
Трепещите!
Пылают реки – свист бичей
И фурий сонм – власы змиями –
И неисходными вратами
Туда идут толпы людей!..
Второе сыщете в начале букварей. –
А если первое лишь раз произнесёте,
И сложите с вторым – то в целом вы найдёте
Сибирский городок: при Иртыше стоит. –
Переверни же всё – героя грозный вид,
Который шумное Эллады разрушенье
Хотел остановить – но, тщетное стремленье!
–Он на главу свою погибель обратил…
Увы! его тиран злодейски умертвил!..
Н. Брянцев. Курск

Отгадка здесь такая: «Тар-а». Соответственно, сначала речь о Тартаре, затем о букве «А», а герой – Арат.

Ещё пример:

ШАРАДА-АНАГРАММА
Началом сделался в то время сын Япета,
Когда похитил огнь с небес,
И в глине жизнь возжёг – к несчастью света! –
А в целом – он – конец;
Но что ж за то досталось Прометею?..
Вы знаете: богов отец
К Кавказу приковал бездельника за шею;
И, чтобы навсегда от шалостей унять,
Изволил целое послать –
У вора внутренность терзать! –
Когда наоборот прочтёте,
Вы в первом то найдёте,
Что для защиты от врагов
Вкруг крепостей бывает, городов:
В него-то был Пророк львам брошен на съеденье! –
Другое же на всё готов в возраженье;
А целое, читатели, у нас
Стезю найти успело на Парнас.

Ответы: «Вор-он», «Ров-но».

Только в ХХ веке всё встало на свои места, и в «Энциклопедическом словаре» Ф. Павленкова (СПб., 1905) читаем: «Анаграмма – слово, получающееся от перестановки букв или слогов в другом слове, напр. сила – лиса, липа – пила»; «Палиндром – слово, фраза или стих, дающие тот же смысл при чтении как справа налево, так и слева направо: “я иду с мечем судия”, “а роза упала на лапу Азора”». Отметим, кстати, что автором строки про упавшую розу является Афанасий Фет, и позднее А.Н. Толстой использовал её в своём знаменитом произведении «Золотой ключик, или Приключения Буратино» (1935).

sq_bl Иван Чудасов.

Оставить комментарий