Анна Минакова

2009-2-30-1aРодилась 1985 г. в г. Светловодске Кировоградской обл. Живет в Харькове. В 2009 с отличием закончила магистратуру музыкального отделения Харьковского государственного университета искусств им. И.П. Котляревского по специальности фортепиано. Лауреат Всеукраинского конкурса пианистов им. Г.Г. Нейгауза (2002). Участник программ Международного благотворительного фонда Владимира Спивакова. Автор книг стихотворений и рисунков «Золотая зола», «Дорогое моё», «Ода радости». Член Национального союза писателей Украины, Союза писателей России. О стихах А. Минаковой писали «Литературная газета», «Новый мир», «Знамя», «Московская правда» и др. Рисунки экспонировались в Русском музее (Санкт-Петербург), Музее современного русского искусства (Джерси Сити, США), Центральном доме работников искусств ( Москва).

* * *
Интересно, когда человек как цветок,
не мигая, глядит на зелёный восток –
в мельтешне ли, толпе ли, пустыне,
словно в жилах его не кровища, а сок,
и внимательный свет в сердцевине.
Будто кто-то ему указал на звезду,
из неровного облака вынул.
И теперь он цветёт в поднебесном саду
меж тюльпанов, ромашек и примул.
А в густых золотых волосах волосах,
шебуршит, воскресает пшеница.
Интересно, что весь он – почти в небесах,
стебелёчек и стрелка на Божьих часах,
но ему – вместе с нами – висеть на весах
и к земле неподвижной клониться.
И, неспешные очи лилово разув,
обмирая, вздыхая глубОко,
он как будто готов сквозь росу и слезу
посмотреть на неблизкого Бога.
И выходит во двор, где сияют кусты,
полон солнца открыт его рот.
И ложится пыльца на власы и персты,
и рубашки отвёрнутый ворот.

 

* * *
я хочу чтоб всегда вырастала звезда
над твоим молчаливым окном
чтоб стучали шумели всегда поезда
и тянулись сплошным волокном
из далёких и нерастворимых краёв
незапамятных детских краёв
где жуков находил и встречал муравьёв
и апостолов и воробьёв
и летели апостолы в белых плащах
словно перистые облака
улыбались легко говорили «прощай»
Тимофей Иоанн и Лука
исчезали в дыму за дорожной чертой
где растут полевые цветы…
я хочу чтобы ты никогда ни за что
я хочу чтобы ты чтобы ты…

 

* * *
Меня встречает у порога
аллей берёзовый конвой
и заражает понемногу
своей болезнью лучевой.
И луч проходит, как иголка,
и багровеют на ветру
моя сиротская футболка
и листья, близкие к костру.
Ещё подкожные потёмки
меня не мучат засветло.
И полосатые котёнки
усами тычутся в стекло.
Возьмёшь у сердца обещанье,
как будто всё и навсегда,
и тут же чёрное прощанье
течёт, как мёртвая вода.
Не обещай меня лелеять,
не обещай меня… пока
я, как безлистая аллея,
смотрю сквозь пальцы в облака,
пока мне выправят походку,
пока мне «вольно» разрешат,
пока мою худую лодку
заселит племя лягушат.

* * *
Отстегни, как простой поясок,
всё, что стиснуло, переплело:
хлам стола, ночника туесок,
ворс дивана, глухое стекло.
Помести себя в свет-полусвет
и дрожанье вагонных колёс,
где понятного времени нет,
лишь небес разливной купорос,
лишь последняя летняя дрожь
как кораблик дрейфует внутри.
Что узнаешь ещё, разберёшь –
называй, отпускай, говори:
то заплечного моря глоток,
подзатыльного сна лоскуток,
наползающей тучищи тень
и дождя даровой кипяток.
Только – голосом имя поддень,
потаённое имя того,
кто стоит у плеча твоего
и спасает тебя по сей день –
сразу скучная поступь твоя
станет и весела, и легка,
и подумаешь: это ли я?
и увидишь: плывут облака.

 

* * *
В тех краях, где мы были с тобой,
слышен клёкот земли голубой,
слышен посвист растущего клёна.
И когда нас возьмут холода,
не заснём, – возвратимся туда,
несомненно и определённо.

Если влажные сны торопить,
то любимой земли не испить.
Кровоточит, но светится ранка.
Там прилипчивый сахар песка
мне понятен, и глина близка.
Или я не вполне чужестранка?

Это нам, дуракам, подают
неумытых ботинок уют,
платья лёгкие, птичьи манишки,
и зелёновый щёкот травы,
и полуденный гул головы,
и поэтов юродивых книжки.

Я к тому завожу эту речь,
что уже не обнять, не сберечь
тех, кто райской напился водицы.
Но не будем, возлюбленный че,
друг у друга рыдать на плече,
ибо это ли нам пригодится.

Друг печальный, не нам ли пора
чёрный снег выметать со двора
и глотать не вершки, а коренья?
Чтобы что-то в нутро потекло,
обращая земное тепло
в неземное какое горенье.

Рисунки Анны Минаковой

 

Оставить комментарий